Образовательный проект "Перелетные дети"— это классы, где бесплатно учат русский язык дети из Таджикистана, Узбекистана, Киргизии и других стран, им помогают волонтеры и педагоги, в том числе, учитель русского языка Оксана Андреева, которая рассказала о своей работе корреспонденту Nation News.
С января по сентябрь 2018 года в Россию приехали и встали на учет 13 млн 618 тыс 136 человек из других стран, прежде всего, входящих в СНГ, говорит статистика МВД. Взрослые устраиваются на работу — обычно тяжелую и не особенно денежную, сливаясь с массой людей в спецовках и оранжевых жилетах на улицах и стройках. Большинство коренных жителей предпочитает вежливо не замечать трудовых мигрантов и не думать об их проблемах, но, наверное, самыми уязвимыми участниками этой ситуации оказываются те, кто точно не выбирал, ехать или нет в другую страну, — дети.
Образовательный проект «Перелетные дети» в подмосковном Красногорске помогает маленьким гражданам бывших республик СССР, которые приезжают в Россию вместе с родителями, выучить русский язык и вписаться в обычную школу. Он стартовал как инициатива одного неравнодушного человека — Рустама Курбатова, директора и преподавателя истории культуры частного лицея «Ковчег-XXI».
В интервью он не раз говорил, что считает очень несправедливым разделять детей, живущих в России, на тех, кто ходит в школу и учится, и тех, кто не может учиться из-за того, что не знает русский язык, а родители работают много часов подряд без выходных, но все равно не могут заплатить репетиторам. В 2016 году Курбатов организовал первые бесплатные уроки для детей в «Ковчеге». Теперь в школах учится около 250 «перелетных детей», а недавно к проекту удалось привлечь и государственное финансирование — сам Курбатов сообщил об этом в Facebook.
Как и многие другие добрые начинания, проект притянул к себе единомышленников, которые помогают: педагогов, кураторов, волонтеров. В их числе — учитель русского языка Оксана Андреева. В беседе с Nation News она рассказала о том, почему считает очень важным делать то, что делает.
— Оксана, как вы пришли в этот проект?
— Я работала в «Ковчеге» как преподаватель испанского, а в субботу я занималась с испаноговорящей ученицей русским. А дальше я поняла, что могу заниматься и с остальными. В прошлом году у меня была уже целая группа детей-иностранцев, я учила их в «Ковчеге» и потом в 19-й школе. У меня есть личный опыт эмиграции — мы с сыном жили в Испании и я на собственной шкуре испытала, как работают программы интеграции.
— Почему вам важно учить детей-мигрантов русскому языку, учитывая, что отношение к мигрантам в нашем обществе неоднозначное?
— Я вижу, что для людей наши уроки русского — это очень большая поддержка, кроме того, я считаю важным интегрировать иностранцев в общество. Так или иначе, у нас живут иностранцы и если они чувствуют себя чужими, это может привести к очень негативным последствиям в обществе: у них накапливается обида на несправедливость, пусть даже сами себе они не могут это объяснить. Для общества это взрывоопасная ситуация, в России уже были конфликты на национальной почве.
— Как вы можете оценить государственные программы по интеграции иностранцев?
— Честно говоря, у меня нет информации об усилиях государства в этом направлении, я не могу их оценить и мне кажется, что они минимальны. Но я общаюсь с иностранцами, которые живут у нас, и вижу огромные проблемы в их легализации: человек живет у нас несколько лет, не нарушает ничего, не имеет судимостей. Он мог бы стать полноправным членом общества, платить налоги, жить и работать на общее благо. А легализоваться очень сложно: нужно пройти столько инстанций, это так сложно, что даже граждане, сдающие квартиры, боятся регистрировать их у себя. Эти моменты очень тормозят, даже если наши граждане готовы пойти навстречу.
— Вы жили в Испании, а как там обстоят дела?
— Там есть возможность получить вид на жительство по оседлости. Если человек живет в Испании три года и более, пусть он и нарушил паспортный режим, но не совершал преступлений, он может получить пробный вид на жительства на год, собрав бумаги и заключив рабочий контракт, а потом его продлить.
— Возвращаясь к педагогике: что для вас самое сложное как для преподавателя?
— Нехватка учебных пособий. Бывает, что есть учебники, но нет к ним аудиоматериалов — а как тогда мы заговорим? Не хватает пособий, ориентированных на разный возраст — для маленьких детей, подростков. Так что для меня, педагога, это проблема, я бы очень хотела, чтобы такие учебники были.
— Так как же сейчас учатся в классе — там ведь могут быть дети, которые говорят на разных языках?
— Точно так же, как если бы вы сами учили иностранный язык в другой стране. Есть посыл, какая-то идея, например, приветствие, его легко показать. Я говорю, например: «Здравствуйте, как вас зовут?», показываю жестами, и в классе начинается общение.
— Последний и самый главный вопрос: как меняются ваши ученики, которые достаточно освоили русский язык, получается ли у них освоиться в России и почувствовать себя лучше?
— Я немного общаюсь с одной девушкой из старшей группы, которая не училась в школе, так как сидела дома с младшими детьми. Сейчас она учится в обычной школе, с неадаптированными материалами, и очень старается. Тут мы имеем дело с ситуацией, когда у человека долго не было возможности учиться и он много упустил. Те, кто помладше и не прерывал образования, адаптируются легко и без проблем встраиваются, многих ребят из младшей и средней группы мы перевели в обычные классы на постоянное обучение, они там вполне интегрировались. Скорее всего, дальше все сложности они преодолеют.
